Здесь и сеанс экзорцизма оказался бы не нужен, ведь становится понятно, что все псевдодуховные скрепы, которыми нас пытаются скрепить чиновники и пропагандисты, следует похоронить.
«Убей в себе государство», так пел еще Летов. Что нужно вылезать из плена этатизма. Но давайте все рассмотрим немножечко шире, о чем часто просят читатели. Например, государство защищает нас от терроризма. Да, но ведь госслужащие не становятся объектами атак. Кто-нибудь из чиновников получил хотя бы легкий шок от произошедших взрывов? Все взрывы, во всяком случае, те, которыми пугают нас в новостях, направлены на обычный народ. Никто даже не боится, ведь депутаты не летают обычными рейсами, не ездят в метро, не бывают на рынках или в толпе во время массового мероприятия. Все это звучит так: «Вы должны бояться, а мы лишь можем посочувствовать вам с экранов, в твиттере и скорчить траурные лица во время минуты молчания». Это их предел.
Continue reading
Тяжелый писатель, но запомнилась концовка из книги «Детство».
Неизмеримо долго стоял я с чашкой в руке у постели матери, глядя, как застывает, сереет её лицо.
Вошёл дед, я сказал ему:
— Умерла мать…
Он заглянул на постель.
— Что врёшь?
Ушёл к печи и стал вынимать пирог, оглушительно гремя заслоном и противнем. Я смотрел на него, зная, что мать умерла, ожидая, когда он поймёт это.
Пришёл вотчим в парусиновом пиджаке, в белой фуражке. Бесшумно взял стул, понёс его к постели матери и вдруг, ударив стулом о пол, крикнул громко, как медная труба:
— Да она умерла, смотрите…
Дед, вытаращив глаза, тихонько двигался от печи с заслоном в руке, спотыкаясь, как слепой.
Когда гроб матери засыпали сухим песком и бабушка, как слепая, пошла куда-то среди могил, она наткнулась на крест и разбила себе лицо. Язёв отец отвёл её в сторожку, и, пока она умывалась, он тихонько говорил мне утешительные слова:
— Ах ты,- не дай бог бессонницу, чего ты, а? Уж это — такое дело… Верно я говорю, бабушка? И богату и просту — всем дорога к погосту,- так ли, бабушка?
Взглянув в окно, он вдруг выскочил из сторожки. но тотчас же вернулся вместе с Вяхирем, сияющий, весёлый.